среда, 31 июля 2013
...и наверное уже не болит. В этот раз совсем не хотелось смаковать боль, нужно было каждое утро вставать, заниматься своими обязанностями, радоваться жизни и жить. Не было времени на печаль. И так было слишком много - и прощальный звонок, и прощальное письмо и попытки прощального подарка. И как тут можно остаться друзьями? Друзья так не поступают. Вроде и честно, но требовалась капля честности вначале. А потом неделя сигарет и кусок в горло не лез. И я просто отворачивалась, отводила взгляд, чтобы лишний раз не натыкаться на больное. И вроде уже прошло, и вроде даже забылось. И да-да, конечно я сама виновата, я знала, что так будет, но как-то такие слова только вызывают раздражение а не облегчают жизнь.
Наверное потом, сильно потом я вспомню и поблагодарю тебя. Ты подарил мне кусочек счастья, "приятное времяпровождение" - я так ненавижу эту фразу, хорошие впечатления. Это на самом деле очень много и всего за каких ничтожных полгода. Пусть у тебя все сложится и ты не окажешься вновь одинок.
Наверное потом, сильно потом я вспомню и поблагодарю тебя. Ты подарил мне кусочек счастья, "приятное времяпровождение" - я так ненавижу эту фразу, хорошие впечатления. Это на самом деле очень много и всего за каких ничтожных полгода. Пусть у тебя все сложится и ты не окажешься вновь одинок.
Они много гуляли по Вильнюсу, ей очень нравился этот город, а еще больше потому здесь они могли быть вдвоем. Город поражал своей красотой, было чудесное лето, кругом улыбчивые люди и дети на деревянных велосипедах. А они просто гуляли, ездили в аквапарк, читали названия улиц на смешном языке, сидели в кафе, взбирались на гору Гедиминаса, с которой связано столько легенд и она как завороженная смотрела на вечерний Вильнюс...Хотелось созерцать эту картину каждый вечер - с одной стороны река,с другой - красные крыши старого города..Потом они блуждали по темнеющим улицам, почти заблудились, ей было смешно и весело и не хотелось возвращаться никуда, только здесь и с ним. Снова ночное кафе, огни совсем стемневшего города, немного алкоголя и усталый сон...Все такое теплое, яркое, веселое. Счастье в таких обычных вещах...
Наутро они ехали уже в другой город, на берегу моря. Город встретил их холодом, она как будто вернулась домой. Приходилось скрыватьс я в номере, мерзнуть и согреваться глинтвейном. Много разговоров на опасные темы, много открытий, которые снова переворачивали ее жизнь...
Они шли уже в номер и она настолько замерзла, что просто прилипла к нему под курткой и он ее обнимал и укрывал и так они умудрялись еще идти по променаду. Привязался прохожий, который ими восторгался, мол, так приятно на вас смотреть, видно, что у вас неземная любовь. У тебя такая красивая жена....А он ответил - да, я знаю, я долго ее искал. И зачем он так сказал? Уже никто не узнает. Потом он напишет ей в прощальной письме - я ошибочно дал тебе надежду и сам поддался иллюзии, что мы можем быть вместе, что нам нужно быть вместе. Ах, как же это было горько. Она ведь так не хотела поддаваться этим иллюзиям, и быть просто реалисткой, и не ходить в обнимку и не целоваться на закате. Он делал иначе. наверное, ему доставляло радость делать ей больно и эмоционально и физически.
Как жаль, что у этого дневника не будет продолжения, увы.
Наутро они ехали уже в другой город, на берегу моря. Город встретил их холодом, она как будто вернулась домой. Приходилось скрыватьс я в номере, мерзнуть и согреваться глинтвейном. Много разговоров на опасные темы, много открытий, которые снова переворачивали ее жизнь...
Они шли уже в номер и она настолько замерзла, что просто прилипла к нему под курткой и он ее обнимал и укрывал и так они умудрялись еще идти по променаду. Привязался прохожий, который ими восторгался, мол, так приятно на вас смотреть, видно, что у вас неземная любовь. У тебя такая красивая жена....А он ответил - да, я знаю, я долго ее искал. И зачем он так сказал? Уже никто не узнает. Потом он напишет ей в прощальной письме - я ошибочно дал тебе надежду и сам поддался иллюзии, что мы можем быть вместе, что нам нужно быть вместе. Ах, как же это было горько. Она ведь так не хотела поддаваться этим иллюзиям, и быть просто реалисткой, и не ходить в обнимку и не целоваться на закате. Он делал иначе. наверное, ему доставляло радость делать ей больно и эмоционально и физически.
Как жаль, что у этого дневника не будет продолжения, увы.
понедельник, 22 июля 2013
Наверное так умирают кошки.
Здравствуйте. Мне 27 лет. Но я по-прежнему наступаю на одни и те же грабли. Я не научилась не доверять, не вверять им себя, не раскрываться, даже если очень сильно просят. А потом...неизменная боль. История повторяется снова и снова. Иногда есть слезы. А потом все равно боль. И равнодушие как пустота. Одиночество. Я снова и всегда одна. Я в замкнутом кругу и не могу вырваться, как бы ни пыталась. Каждый раз кажется, что вот, счастье возможно даже со мной, но только за каждый ничтожный грамм счастья приходится расплачиваться горькой пилюлей и во мне что-то опять отмирает. Это даже уже не разочарование. Это наверное удар в спину и лишнее напоминание, что ты никому не нужен кроме себя самого.
Есть заповеди, которые нельзя нарушать: не убий, не обмани, не доверяй. И третья должна неукоснительно выполняться. Жизнь этому учит каждый раз, наверное пора научиться.
От меня остается каждый раз все меньше. Я не хочу больше счастья. Я хочу просто исчезнуть. Смотреть в глубину моря и расстворяться пеной. Чайки унесут печаль, ветер развеет воспоминания, песок засыплет остатки души. Не останется ничего, потому что ничему и не суждено было быть. Все пыль.
Самое смешное, что я хочу ребенка и понимаю, что мне не от кого его иметь. И когда мне плохо, никого не будет рядом. Никогда. Я не знаю, что это за проклятье.
Когда-нибудь я допишу эту прошлую историю, но не сейчас.
Есть заповеди, которые нельзя нарушать: не убий, не обмани, не доверяй. И третья должна неукоснительно выполняться. Жизнь этому учит каждый раз, наверное пора научиться.
От меня остается каждый раз все меньше. Я не хочу больше счастья. Я хочу просто исчезнуть. Смотреть в глубину моря и расстворяться пеной. Чайки унесут печаль, ветер развеет воспоминания, песок засыплет остатки души. Не останется ничего, потому что ничему и не суждено было быть. Все пыль.
Самое смешное, что я хочу ребенка и понимаю, что мне не от кого его иметь. И когда мне плохо, никого не будет рядом. Никогда. Я не знаю, что это за проклятье.
Когда-нибудь я допишу эту прошлую историю, но не сейчас.
понедельник, 17 июня 2013
Наутро их ждала дорога в другую гостиницу, с более человекческими условиями и главное с душем в номере. Как же быстро привыкаешь к комфорту!
Они все же спустились на кухню, чтобы позавтракать. Она сделала им обоим кофе, простые бутерброды с литовским хлебом и сыром. За открытым настежь окном неспешно летал тополиный пух, июнь действительно начался. И в этом июне они вместе пили кофе за одним столом, а у ног была маленькая собачка, которую она кормила сыром, ибо та смотрела уж очень жалобливо. "А целый день уже промчался", подумалось с легкой горечью, но впереди еще было время. Его наверное раздражало, что она завтракала уж слишком медленно. Но не хотелось второпях глотать горячий кофе и есть, если честно, не хотелось, но надо было. Эта маленькая собачка не смогла бы столько съесть.
Солнце поднималось все выше и они начали свой путь, прощаясь с Ужуписом и направляясь в центр города. Она уже готовилась к очень длинному пути, но все оказалось не так страшно. Пришли они опять раньше регистрации, но зато можно было оставить сумки и отправиться насладиься прохладным литовским пивом под зонтиком летника.
Они сквозь парк, который так и дышал еще советским настроением. От этого нельзя было отмахнуться и она как будто возвращалась в свое детство, когда статуя Ленина стояла на площали и она гуляла в парке им. Гагарина.
Они поднялись по лесенкам к выходу на улицу. Он развернулся к ней, притянул к себе и поцеловал. Так просто. И никто не сказал, что это глупо или кругом люди и неловко. Ему просто хотелось поцеловать, а может как всегда ее мысли прочитал...
Так они и сидели, ждали определенного часа, потягивали пиво, читали вывески и смотрели на староватые красные с бежевым троллейбусы. Она пыталась прочитать свой гороскоп в литовской газете, опять было забавно, но все же она что-то поняла из предсказания.
Гостиница оказалась очень приятной, с недавним ремонтом. И пусть номер был небольшой, но зато кровать была просто сказка. И широченный подоконник на оживленную улицу.
Первым делом конечно же хотелось именно в душ. Это был уже вопрос жизни и смерти.
Она решила помыть ему волосы и это было приятно им обоим. Что-то было в этом бытовом такое личное и сближающее. Даже тут они не были каждый сам по себе, они были вдвоем. И наверное это ничем не достигается специально. Это чувство либо есть, либо его нет.
Они все же спустились на кухню, чтобы позавтракать. Она сделала им обоим кофе, простые бутерброды с литовским хлебом и сыром. За открытым настежь окном неспешно летал тополиный пух, июнь действительно начался. И в этом июне они вместе пили кофе за одним столом, а у ног была маленькая собачка, которую она кормила сыром, ибо та смотрела уж очень жалобливо. "А целый день уже промчался", подумалось с легкой горечью, но впереди еще было время. Его наверное раздражало, что она завтракала уж слишком медленно. Но не хотелось второпях глотать горячий кофе и есть, если честно, не хотелось, но надо было. Эта маленькая собачка не смогла бы столько съесть.
Солнце поднималось все выше и они начали свой путь, прощаясь с Ужуписом и направляясь в центр города. Она уже готовилась к очень длинному пути, но все оказалось не так страшно. Пришли они опять раньше регистрации, но зато можно было оставить сумки и отправиться насладиься прохладным литовским пивом под зонтиком летника.
Они сквозь парк, который так и дышал еще советским настроением. От этого нельзя было отмахнуться и она как будто возвращалась в свое детство, когда статуя Ленина стояла на площали и она гуляла в парке им. Гагарина.
Они поднялись по лесенкам к выходу на улицу. Он развернулся к ней, притянул к себе и поцеловал. Так просто. И никто не сказал, что это глупо или кругом люди и неловко. Ему просто хотелось поцеловать, а может как всегда ее мысли прочитал...
Так они и сидели, ждали определенного часа, потягивали пиво, читали вывески и смотрели на староватые красные с бежевым троллейбусы. Она пыталась прочитать свой гороскоп в литовской газете, опять было забавно, но все же она что-то поняла из предсказания.
Гостиница оказалась очень приятной, с недавним ремонтом. И пусть номер был небольшой, но зато кровать была просто сказка. И широченный подоконник на оживленную улицу.
Первым делом конечно же хотелось именно в душ. Это был уже вопрос жизни и смерти.
Она решила помыть ему волосы и это было приятно им обоим. Что-то было в этом бытовом такое личное и сближающее. Даже тут они не были каждый сам по себе, они были вдвоем. И наверное это ничем не достигается специально. Это чувство либо есть, либо его нет.
По прогнозам все прочили грозу, но день стоял очень жарким и Кошка наконец отогревалась под палящими лучами солнца. И пусть было непривычно от такой жары, но она уже слишком замерзла за зиму и холодную весну и нужно было впитать в себя побольше тепла, накопить впрок.
Они гуляли целый день, дошли до площади и им открылся прекрасный вид. У нее перехватило дух от увиденного, от свободного пространства, от того, что кругом только незнакомые люди,говорящие на другом, немного забавном языке. От вида высоченных греческий колонн, от памятников и статуй на фасадах. Хотелось все фотографировать и любоваться, задрав голову. Как-то на фоне даже Вильнюса ее жизнь показалось какой-то серой и невыразительной. но то лишь было минутное ощущение.
Вечер они посвятили Ужупису, квартальчику художников и людей искусства. Так было много забавного в самых неожиданных местах. В проеме вдруг парил ангел с трубой, а с другой стороны спряталась в фасаде обшарпанного домишки неведомая птичка. И эти холмы...они поднимались вверх по улице, она оглянулась и застыла - квартал простирался внизу и сверкал вечерним летним солнцем. Сегодня же первый день лета! И все как на ладони - линия улочки, крыши домов, балкончики вразнобой. Они пошли дальше - у входа в ресторанчик гости и невеста с женихом танцевали что-то национальное. Звучала живая музыка и люди весело выплясывали в длинных платьях, на каблуках, а мужчины в костюмах. Эта радость передалась всей улице. Наверное, только здесь можно было столкнуться с такой искренной и свободной радостью.
Вечерело, они стали искать уютный ресторанчик для ужина и тут тоже натыкались на разные забавности. Литовцы были очень изобретательны в интерьерах, чтобы привлечь посетителей! Много уютного, особенного, французского, литовского, винтажного...Вдали от минимализма и макдональдсов, хотя и такое было, но не здесь, не в Ужуписе.
Давно не было таких теплых вечеров. Было так приятно сидеть рядом за столиком в летнике. А потом сбегать быстро в магазин, чтобы взять вина на вечер. Она словила себя на мысли, что ей нравилась даже просто ходить с ним,лишь бы рядом, лишь бы руки не отпускать. Смотреть, удивляться, радоваться, искать, просто ходить. И так спокойно на сердце, хоть на секунду прежние тревоги и мысли отступили.
Они неспеша возвращались, нашли забавную конституцию Ужуписа. "Собака имеет право собакой", "Человек имеет право быть нелюбимым, но не обязательно"...на многих языках. Да, воистину забавное место, которые интересно открывать и исследовать. Впереди их ждал тихий вечер в гостинице, вино, сыр и время, где они просто вдвоем.
Они гуляли целый день, дошли до площади и им открылся прекрасный вид. У нее перехватило дух от увиденного, от свободного пространства, от того, что кругом только незнакомые люди,говорящие на другом, немного забавном языке. От вида высоченных греческий колонн, от памятников и статуй на фасадах. Хотелось все фотографировать и любоваться, задрав голову. Как-то на фоне даже Вильнюса ее жизнь показалось какой-то серой и невыразительной. но то лишь было минутное ощущение.
Вечер они посвятили Ужупису, квартальчику художников и людей искусства. Так было много забавного в самых неожиданных местах. В проеме вдруг парил ангел с трубой, а с другой стороны спряталась в фасаде обшарпанного домишки неведомая птичка. И эти холмы...они поднимались вверх по улице, она оглянулась и застыла - квартал простирался внизу и сверкал вечерним летним солнцем. Сегодня же первый день лета! И все как на ладони - линия улочки, крыши домов, балкончики вразнобой. Они пошли дальше - у входа в ресторанчик гости и невеста с женихом танцевали что-то национальное. Звучала живая музыка и люди весело выплясывали в длинных платьях, на каблуках, а мужчины в костюмах. Эта радость передалась всей улице. Наверное, только здесь можно было столкнуться с такой искренной и свободной радостью.
Вечерело, они стали искать уютный ресторанчик для ужина и тут тоже натыкались на разные забавности. Литовцы были очень изобретательны в интерьерах, чтобы привлечь посетителей! Много уютного, особенного, французского, литовского, винтажного...Вдали от минимализма и макдональдсов, хотя и такое было, но не здесь, не в Ужуписе.
Давно не было таких теплых вечеров. Было так приятно сидеть рядом за столиком в летнике. А потом сбегать быстро в магазин, чтобы взять вина на вечер. Она словила себя на мысли, что ей нравилась даже просто ходить с ним,лишь бы рядом, лишь бы руки не отпускать. Смотреть, удивляться, радоваться, искать, просто ходить. И так спокойно на сердце, хоть на секунду прежние тревоги и мысли отступили.
Они неспеша возвращались, нашли забавную конституцию Ужуписа. "Собака имеет право собакой", "Человек имеет право быть нелюбимым, но не обязательно"...на многих языках. Да, воистину забавное место, которые интересно открывать и исследовать. Впереди их ждал тихий вечер в гостинице, вино, сыр и время, где они просто вдвоем.
вторник, 11 июня 2013
Когда они пришли в гостиницу и им показали их апартаменты, она поняла, что идею с душем придется отложить на неопределенный срок. Ей понравился лишь маленький терьерчик, который бегал по гостинице. Пока они поднимались по лестнице, она пыталась понять, куда спрятали тело предыдущих постояльцев, ибо на лестнице пахло именно так. Да и две раздельные кровати восторга не добавили. Однако здесь можно было оставить вещи, наконец-то переодеться во что-то более легкое и пойти искать кафешку, чтобы отведать что-то литовское.
Даже гостиницп не могла ее расстроить. Ведь Вселенная действительно была к ней слишком добра и ей было хорошо от осознания того, что впереди у них дней пять и они будут только вдоем. Не это ли счастье?
Город нравился ей все больше и больше. Эти улочки старого города просто созданы для вечерних летних прогулок вдвоем. Или даже в одиночку. Нравилось даже стремительное течение речки Вильня, даже не смотря на ее мутный цвет. Нравилось идти в обнимку, так близко, даже несмотря на такую жару. Нравилось ощущать своей светлой кожей это радостное солнце, нравилось ощущать это спокойствие, что она не одна, нравилось разглдяывать мир без привычной оправы цинизма и реализма. Это она оставила еще в автобусе. Здесь она уже другая. Такая, какой должна быть.
Нашли уютную кафешку и столик, который служил настоящим наблюдательным пунктом. Кругом люди женились в эту субботу, отмечали костюмированные вечеринки перед свадьбами. В воздухе витали искорки счастья, свободы и тополиный пух.
После бокала пива она наконец-то смогла расслабиться. А он опять издевался над ней. На этот раз решил проверить ее нулевые знания немецкого языка. Боже, как это было унизительно! Ведь ничего не помнила из того, что учила, а он заставил склонять глагол "быть" на салфетке! В этом был Макс. Пришлось краснеть, пытаться что-то вспомнить и со стыдом капитулировать. Но несмотря на это ей нравилось его слушать, когда он что-то рассказывал о себе или своей работе или просто "умничал", как она про себя примечала. Он был именно таким, и ей это даже нравилось. И всегда говорил правду. Если он не хотел говорить правду, то просто молчал. Удивительно, как ценно в наши дни такое качество. И пусть это даже злило ее, но даже злость было лучше, чем голое равнодушие.
Даже гостиницп не могла ее расстроить. Ведь Вселенная действительно была к ней слишком добра и ей было хорошо от осознания того, что впереди у них дней пять и они будут только вдоем. Не это ли счастье?
Город нравился ей все больше и больше. Эти улочки старого города просто созданы для вечерних летних прогулок вдвоем. Или даже в одиночку. Нравилось даже стремительное течение речки Вильня, даже не смотря на ее мутный цвет. Нравилось идти в обнимку, так близко, даже несмотря на такую жару. Нравилось ощущать своей светлой кожей это радостное солнце, нравилось ощущать это спокойствие, что она не одна, нравилось разглдяывать мир без привычной оправы цинизма и реализма. Это она оставила еще в автобусе. Здесь она уже другая. Такая, какой должна быть.
Нашли уютную кафешку и столик, который служил настоящим наблюдательным пунктом. Кругом люди женились в эту субботу, отмечали костюмированные вечеринки перед свадьбами. В воздухе витали искорки счастья, свободы и тополиный пух.
После бокала пива она наконец-то смогла расслабиться. А он опять издевался над ней. На этот раз решил проверить ее нулевые знания немецкого языка. Боже, как это было унизительно! Ведь ничего не помнила из того, что учила, а он заставил склонять глагол "быть" на салфетке! В этом был Макс. Пришлось краснеть, пытаться что-то вспомнить и со стыдом капитулировать. Но несмотря на это ей нравилось его слушать, когда он что-то рассказывал о себе или своей работе или просто "умничал", как она про себя примечала. Он был именно таким, и ей это даже нравилось. И всегда говорил правду. Если он не хотел говорить правду, то просто молчал. Удивительно, как ценно в наши дни такое качество. И пусть это даже злило ее, но даже злость было лучше, чем голое равнодушие.
И вот она снова сидела в автобусе и пыталась отвлечь себя музыкой и книжкой. Хотелось быть спокойной. Она не думала, что они встретятся вновь, ей было легче принять мысль, что это не случится. Но многое в ее жизни было спонтанно, и то что было именно спонтанно - хорошо. Такая примета, которая никогда не подводила.
Вначале она увидела его автобус и как она выходил из него, потом подъехал и ее автобус, точь-в-точь такой же желтый. Она смутилась, что он ждал ее уже у выхода, забрал сумки, обнял и укусил за ухо. А она по привычке себя сдерживала, да и было жарко, хотелось пить и в холодный душ, но предстояло еще искать гостиницу. И чувствовала она себя как-то чертовски неуклюже, но это все непривычная жара.
Вильнюс встретил их полетом тополиного пуха, жаркого солнца и такими интересными кованными балкончиками. Она просто не могла удержаться, чтобы не сфотографировать. А может она просто пряталась за фотоапаратом, а может уже прониклась этим городом, которых их принял и никому не выдаст. Все это давало ощущение некоторой иной реальности, а она ведь с детства любила избегать реальный мир и придумывала себе другие. Годы шли, а она не менялась, хотя ей самой казалось, что она как раз-таки и стала иной...
Он как всегда ворчал и подгонял ее, а она то и дело отставала, чтобы сфотографировать очередную мелочь, которая ей понравилось. Опять он называл ее Кошкой, и она уже свыклась со своей кошачьей сущностью, тут бесполезно спорить.
Наконец они дошли до гостиницы. В этот раз он постоянно ее обнимал и прижимал к себе. Ей было непривычно, но...приятно. Да, это было чертовски приятным и стало казаться даже естественным...Они ведь были вместе.
Вначале она увидела его автобус и как она выходил из него, потом подъехал и ее автобус, точь-в-точь такой же желтый. Она смутилась, что он ждал ее уже у выхода, забрал сумки, обнял и укусил за ухо. А она по привычке себя сдерживала, да и было жарко, хотелось пить и в холодный душ, но предстояло еще искать гостиницу. И чувствовала она себя как-то чертовски неуклюже, но это все непривычная жара.
Вильнюс встретил их полетом тополиного пуха, жаркого солнца и такими интересными кованными балкончиками. Она просто не могла удержаться, чтобы не сфотографировать. А может она просто пряталась за фотоапаратом, а может уже прониклась этим городом, которых их принял и никому не выдаст. Все это давало ощущение некоторой иной реальности, а она ведь с детства любила избегать реальный мир и придумывала себе другие. Годы шли, а она не менялась, хотя ей самой казалось, что она как раз-таки и стала иной...
Он как всегда ворчал и подгонял ее, а она то и дело отставала, чтобы сфотографировать очередную мелочь, которая ей понравилось. Опять он называл ее Кошкой, и она уже свыклась со своей кошачьей сущностью, тут бесполезно спорить.
Наконец они дошли до гостиницы. В этот раз он постоянно ее обнимал и прижимал к себе. Ей было непривычно, но...приятно. Да, это было чертовски приятным и стало казаться даже естественным...Они ведь были вместе.
вторник, 21 мая 2013
12:33
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Задумалась. Как было раньше, да и до сих пор с другими людьми - пока мне не скажут все прямым текстом, без утайки, пока все не расставлю по полочкам - не пойму, не приму. Я могу по десять раз переспрашивать - а тебе нравится? а ты именно это имел в виду, когда...? Потому что мне всегда непонятны позывы человека - глаза говорят одно, губы произносят другое, жесты сбивают с толку, картинка не складывается. Со своими-то уже все понятно. А с чужими приходится переспрашивать, чтобы друг друга понять правильно.
Нестандартные люди встречаются на моем пути редко, потому что и нельзя чаще, не успею разобраться, понять и впитать. Ведь каждый такой человека в моей жизни появляется не просто так, у него своя задача, свой, так сказать, информационный блок для меня.
И тут также. Столкнулась с тем, что действительно слова не нужны, они лишь коверкают то, что подразумевается. Я вспомила, что с детства и до лет 20, во мне сидела одно сильное убеждение, интуитивное, что слова мешают. Я не всегда могла выразить то, что шло изнутри словами. Я как будто знала, как сказать, как передать то, что думаю иначе. Как будто шла энергия изнутри меня. И вот вчера вспомнилось это ощущение.
Слова не обязательны, они могут только сбить с толку, человека же мастерски научился использовать дар говорить и превратил его в дар обманывать, сбивать с толку, говорить не то, что он думает, а то, что якобы нужно, как лучше. Поэтому нужно смотреть в глаза, нужно следить за движением рук, тепло, пульс - это все не лжет. Просто взять а руку и посмотреть в глаза и почуствовать. Вполне достаточно, главная информация передается. А я забыла и мои вопросы лишь все начали портить, больше не буду, вспомнила как нужно. Спасибо, что помог мне вспомнить.
Нестандартные люди встречаются на моем пути редко, потому что и нельзя чаще, не успею разобраться, понять и впитать. Ведь каждый такой человека в моей жизни появляется не просто так, у него своя задача, свой, так сказать, информационный блок для меня.
И тут также. Столкнулась с тем, что действительно слова не нужны, они лишь коверкают то, что подразумевается. Я вспомила, что с детства и до лет 20, во мне сидела одно сильное убеждение, интуитивное, что слова мешают. Я не всегда могла выразить то, что шло изнутри словами. Я как будто знала, как сказать, как передать то, что думаю иначе. Как будто шла энергия изнутри меня. И вот вчера вспомнилось это ощущение.
Слова не обязательны, они могут только сбить с толку, человека же мастерски научился использовать дар говорить и превратил его в дар обманывать, сбивать с толку, говорить не то, что он думает, а то, что якобы нужно, как лучше. Поэтому нужно смотреть в глаза, нужно следить за движением рук, тепло, пульс - это все не лжет. Просто взять а руку и посмотреть в глаза и почуствовать. Вполне достаточно, главная информация передается. А я забыла и мои вопросы лишь все начали портить, больше не буду, вспомнила как нужно. Спасибо, что помог мне вспомнить.
понедельник, 20 мая 2013
Как только в сознание больно врезается понимание, что вот уже и последняя ночь, а назавтра они оба соберут свои чемоданы и каждый вернется на свою сторону, так становится невыносимо дышать и возгорается просто адская ненависть ко времени, которые предательски и по-воровски сбежало от них. Слишком быстро, слишком мало, все слишком. Слишком много слез ее подушка впитала в ту ночь. Она смотрела на него и плакала и боялась разбудить, вставала к окну, смотрела на ночь на крышах, взвращалась и снова плакала, искала его руки, прислушивалась к его дыханию, пыталась навсегда запомнить черты его спящего лица. Как же близок он стал за такое короткое время. И нельзя даже сказать такие избитые глупости типа "я тебя люблю", или "мне тебя так будет нехватать", или "ты стал мне так дорог"...Ибо ни к чему им это, ни к чему поддаваться таким чувствам и ря обманываться, не по 20 лет им все-таки, оба взрослые люди, каждый несчастный по-своему. Вот и встретились в своей неприкаянности. И тут просто нет понятия будущего. Так что даже нет смысла об этом думать, ибо на этот раз действительно "невозможно".
Она хотела спать и так не хотела потратить время просто на сон. И каждую минуту хватала как последний глоток воздуха. сколько же эмоций внутри. Она и забыла, что может так чувствовать.
Она хотела спать и так не хотела потратить время просто на сон. И каждую минуту хватала как последний глоток воздуха. сколько же эмоций внутри. Она и забыла, что может так чувствовать.
воскресенье, 19 мая 2013
19:31
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Был последний день, шли последние часы. Они сидели в кино, смотрели фильм, который она хотела видеть. Один бог знал, что творилось в его голове. Она постоянно пыталась брать его за холодную руку, и беспокоилась, что он заболел. Нельзя, ну нельзя быть такой обеспокоенной и настойчивой! Бывает же переизбыток нежности, ласки и заботы, также как переедаешь приторно сладких конфет. Но ее отчаяние настойчиво продиралось и она не могла остановиться. Это было так глупо, так глупо. ей хотелось, чтобы он тоже проявил хоть каплю внимания сейчас, хоть грамм той ласки. Но он смотрел фильм или притворялся. И его глаза были красными непонятно почему. Возможно просто от усталости или инфекции, а может это просто слезы стояли в его глазах.
Он ждал ее у выхода со странной улыбкой, какой-то немного грустной, когда собираюстся сказать что-то неприятное. И так оно и было, он попросил, чтобы она села на свой автобус уже сейчас, а не провожала его в аэропорт.
Все. Сердце ухнуло куда-то вниз и она еле сдерживала слезы и пыталась отвернуться, чтобы хоть как-то избавиться от комка в горле. Какая жестокость! Хотя она начинала его понимать, или так ей казалось. Он мог сам не выдержать и его бы стена рухнула бы, а этого он допустить не мог, ибо тогда Кошка совсем бы отчаялась и приняла бы неверныые решения. А ему нельзя было вмешиваться в ее жизнь, ибо у каждого она своя и их дороги не пересекались.
Он посадил ее на автобус и махал пока она не скрылась из виду. А она одела темные очки, потому что больше не могла сдержать слез.
Он ждал ее у выхода со странной улыбкой, какой-то немного грустной, когда собираюстся сказать что-то неприятное. И так оно и было, он попросил, чтобы она села на свой автобус уже сейчас, а не провожала его в аэропорт.
Все. Сердце ухнуло куда-то вниз и она еле сдерживала слезы и пыталась отвернуться, чтобы хоть как-то избавиться от комка в горле. Какая жестокость! Хотя она начинала его понимать, или так ей казалось. Он мог сам не выдержать и его бы стена рухнула бы, а этого он допустить не мог, ибо тогда Кошка совсем бы отчаялась и приняла бы неверныые решения. А ему нельзя было вмешиваться в ее жизнь, ибо у каждого она своя и их дороги не пересекались.
Он посадил ее на автобус и махал пока она не скрылась из виду. А она одела темные очки, потому что больше не могла сдержать слез.
суббота, 18 мая 2013
Я выхожу из системы, а ты преследуешь меня международными звонками и говоришь, что я как будто хлопнула дверью и ушла. От удивления мои зрачки расширяются и я не знаю, что делать, плакать или радоваться твоим переживаниям. Насколько ты противоречивый, тут безразличие и нарочито выгоняешь меня и не даешь думать о нас, как о возможном, а тут же не выдерживаешь и часа без моего присутствия, пусть и в интернете. И поздравляя меня с днем рождения нарочито отказываешься желать мне любви. И пишешь мне по ночам, когда я сплю.
И тут меня охватывает грусть. Сейчас я переживаю еще сладкое время надежды на очередную встречу. Но понимаю, что потом буду опять жестоко страдать и зализывать раны, потому что потом я не знаю, когда увижу тебя снова, и это будет меня бичевать, воспоминаниями о былом. Как же это чертовски больно. И приятно одновременно. Ты антиспокойствие моего сердца. С тобой я никогда не стану здоровой.
И тут меня охватывает грусть. Сейчас я переживаю еще сладкое время надежды на очередную встречу. Но понимаю, что потом буду опять жестоко страдать и зализывать раны, потому что потом я не знаю, когда увижу тебя снова, и это будет меня бичевать, воспоминаниями о былом. Как же это чертовски больно. И приятно одновременно. Ты антиспокойствие моего сердца. С тобой я никогда не стану здоровой.
среда, 15 мая 2013
Он всегда так чутко спал, что иногда это было просто невыносимо. Ее мучал кашель, жара и бессоница от нового места, он просыпался от любого ее движения и искал ее руками. Это было так мило, учитывая, что он всегда старался сохранять дистанцию в разговорах. Наверное тогда просто работал разум и его чертов рационализм, который понимал, что не стоит увлекаться, ведь потом всем будет больно привыкать жить по-старому, ибо изменить что-то она пока не в силах. А по ночам и в моменты близости брезжила искренность и неприкрытое одиночество и необходимость друг в друге.
Она вставала, подходила к окну и смотрела как луна заливает крыши Старой Риги, и пыталась запечатлеть эти волшебные моменты в памяти, хотя понимала, что все это тщетно и она забудет все, сотрется все - чувства, эмоции, воспоминания, рассыпятся обрывки разговоров и события. Ненавидела свою память за это, поэтому просто наслаждалась каждым моментом и смаковала его в разных ракурсах и оттенках. Это было важнее всего.
Важнее всего быть в его объятьях сейчас, и просыпаться утром опять вместе, опять так запредельно близко, что она уже забыла о такой возможности и необходимости. Вместе ходить в душ, мыть друг друга, вместе чистить зубы. И в лифте, отправляясь на завтрак она обязательно поправляла воротник его рубашки и целовала его. Ей так важны были всеэти моменты. Такие простые, но такие наполненные. Неужели есть такое мини-волшебство в обыденном? Оказалось, что есть. И в том, как он заставлял выпить ее горячий чай, таблетки, сироп от кашля и капал в ее больные глаза. И не разрешал открывать ей свой кошелек, но просил открыть свое сердце, однако не желая слушать о ее чувствах. Если бы она еще о них говорила. Он и так все видел по глазам, а она не хотела слушать его "но". Так и дополняли друг друга.
Она вставала, подходила к окну и смотрела как луна заливает крыши Старой Риги, и пыталась запечатлеть эти волшебные моменты в памяти, хотя понимала, что все это тщетно и она забудет все, сотрется все - чувства, эмоции, воспоминания, рассыпятся обрывки разговоров и события. Ненавидела свою память за это, поэтому просто наслаждалась каждым моментом и смаковала его в разных ракурсах и оттенках. Это было важнее всего.
Важнее всего быть в его объятьях сейчас, и просыпаться утром опять вместе, опять так запредельно близко, что она уже забыла о такой возможности и необходимости. Вместе ходить в душ, мыть друг друга, вместе чистить зубы. И в лифте, отправляясь на завтрак она обязательно поправляла воротник его рубашки и целовала его. Ей так важны были всеэти моменты. Такие простые, но такие наполненные. Неужели есть такое мини-волшебство в обыденном? Оказалось, что есть. И в том, как он заставлял выпить ее горячий чай, таблетки, сироп от кашля и капал в ее больные глаза. И не разрешал открывать ей свой кошелек, но просил открыть свое сердце, однако не желая слушать о ее чувствах. Если бы она еще о них говорила. Он и так все видел по глазам, а она не хотела слушать его "но". Так и дополняли друг друга.
понедельник, 13 мая 2013
Они провели вместе 4 замечательных дня. Каждую минуту она была с ним, даже если он не был рядом. Она забыла, как это - настолько доверять и привязываться, настолько раскрываться и обнажаться. Либо он знал, что делает, либо она настолько устала притворяться и вечно недоговаривать.
Так иногда с губ рисковало сорваться немного уже затасканное миром "люблю", но она не решилась. Это бы все испортило и она так до сих по и не знала как проявляется истинная любовь и является ли что-то из этих дней отражением этого чувства. Или это просто усталость от одиночества.
Так иногда с губ рисковало сорваться немного уже затасканное миром "люблю", но она не решилась. Это бы все испортило и она так до сих по и не знала как проявляется истинная любовь и является ли что-то из этих дней отражением этого чувства. Или это просто усталость от одиночества.
среда, 08 мая 2013
22:46
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
22:46
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 07 мая 2013
Первые минуты встречи были слишком испуганными, хаотичными, в спешке. Было решено идти сразу в гостиницу и регистрироваться, а потом уже оставив вещи идти искать место, где поесть. У нее настолько все перепуталось в голове. что порой она начинала говорить глупости и перестала ориентироваться в Риге. Так они и шли, включив навигацию в ее разряжающемся телефоне. Да, бежать было уже поздно.
Достаточно быстро нашли гостиницу. В Старой Риге, да это просто мечта! 7 этаж, номер под крышей, окошки выходили на крыши...И представить нельзя было такую красоту, вид на крыши Старого города...
Кровать смущала. Но она просто села распаковывать свои вещи. Она всегда оставалась собой - пока все не расставит по полочкам, не наведет свой порядок, не успокоится. Потом уже можно было и прилечь после тряски в автобусе. Он лег рядом. Они просто лежали рядом и разговаривали. Неловкие шутки, странное оцепенение и ожидание. Он наблюдал за ней и ему это нравилось. А ей нравилось как ее изучают, но делала вид, что ничего не происходит и просто закрывала глаза, чтобы хоть как-то унять свое напряжение. Была б ее воля она бы уже его обняла, поцеловала, просто прижалась. Но решила для себя не делать шаг первой, ибо с ним могли быть разные сценарии и быть отвергнутой ей совсем не хотелось и это было не в ее стиле. Поэтому она заняла свою лучшую позицию - выжидать.
Он обнял ее как-то внезапно, даже не обнял и схватил в свои объятья. При всем желании невозможно было бы вырваться. И ей не хотелось. Ее сердце забилось сильнее, она боялась дышать, чтобы не спугнуть мгновение. Ей хотелось, чтобы замерло все - дыхание, мгновение, сердце. Чтобы наступила полная тишина и обволакивающее тепло.
В голове крутилась только одна мысль о поцелуе. Ну что за примитивность мышления вдруг?! Злилась она сама на себя. Он продолжал ее обнимать, не выпускать из рук, рассматривать, чувствовать. Она ощущала его горячие руки уже под майкой, как бы невзначай и она хотела больше и больше. Он прикасался к ее шее и на коже появлялись мурашки от невероятного удовольствия. И она только подставляла свою шею его губам. Ему нравилась ее нежная и мягкая кожа, одно наслаждение было скользить рукой по ней.
Их губы миллион раз уже были на миллиметровых расстояниях, но она лишь выжидала. И этот сладостных страх, потому что она теряла контроль.
Первый пробный поцелуй, еще робкий, выжидающий. Сотая часть секунды и обрушилась лавина, ее крепость пала и она проваливалась в бездну безумных поцелуев. Она уже забыла что такое страсть и даже не знала, как реагировать, как вести себя. Она отвыкла целоваться с чувством, а тут столько влажного желания, страсти, сбивалось дыхание, потели ладони. Он не успокаивался, он уже просто рычал. Пытался успокоится, переставал и переводил дыхание, но тут же накидывался снова. В его глазах было удивление. Он не ожидал наверняка, что не сможет контролировать себя совсем. А она внутри радовалась очередной жертве. Хоть и сама была тоже жертвой.
"Так вот как ты мужчин соблазняешь!"
"Я хочу чувствовать тебя всем телом".
Да. Именно так. И дальше понеслось безумство, два тела, пот вперемешку, поцелуи взахлеб, уже горели губы, но хотелось еще...
Ей нравилось после обнимать его. В такие моменты они оба были искренними. Ее внутренняя дрожь немного утихомирилась. Она могла спокойно вздохнуть и отправиться вместе в душ. В голову пришло стесняться своей наготы и фигуры, но под его взглядом она поняла, что это совершенно лишнее. Она была женщиной. Его.
Достаточно быстро нашли гостиницу. В Старой Риге, да это просто мечта! 7 этаж, номер под крышей, окошки выходили на крыши...И представить нельзя было такую красоту, вид на крыши Старого города...
Кровать смущала. Но она просто села распаковывать свои вещи. Она всегда оставалась собой - пока все не расставит по полочкам, не наведет свой порядок, не успокоится. Потом уже можно было и прилечь после тряски в автобусе. Он лег рядом. Они просто лежали рядом и разговаривали. Неловкие шутки, странное оцепенение и ожидание. Он наблюдал за ней и ему это нравилось. А ей нравилось как ее изучают, но делала вид, что ничего не происходит и просто закрывала глаза, чтобы хоть как-то унять свое напряжение. Была б ее воля она бы уже его обняла, поцеловала, просто прижалась. Но решила для себя не делать шаг первой, ибо с ним могли быть разные сценарии и быть отвергнутой ей совсем не хотелось и это было не в ее стиле. Поэтому она заняла свою лучшую позицию - выжидать.
Он обнял ее как-то внезапно, даже не обнял и схватил в свои объятья. При всем желании невозможно было бы вырваться. И ей не хотелось. Ее сердце забилось сильнее, она боялась дышать, чтобы не спугнуть мгновение. Ей хотелось, чтобы замерло все - дыхание, мгновение, сердце. Чтобы наступила полная тишина и обволакивающее тепло.
В голове крутилась только одна мысль о поцелуе. Ну что за примитивность мышления вдруг?! Злилась она сама на себя. Он продолжал ее обнимать, не выпускать из рук, рассматривать, чувствовать. Она ощущала его горячие руки уже под майкой, как бы невзначай и она хотела больше и больше. Он прикасался к ее шее и на коже появлялись мурашки от невероятного удовольствия. И она только подставляла свою шею его губам. Ему нравилась ее нежная и мягкая кожа, одно наслаждение было скользить рукой по ней.
Их губы миллион раз уже были на миллиметровых расстояниях, но она лишь выжидала. И этот сладостных страх, потому что она теряла контроль.
Первый пробный поцелуй, еще робкий, выжидающий. Сотая часть секунды и обрушилась лавина, ее крепость пала и она проваливалась в бездну безумных поцелуев. Она уже забыла что такое страсть и даже не знала, как реагировать, как вести себя. Она отвыкла целоваться с чувством, а тут столько влажного желания, страсти, сбивалось дыхание, потели ладони. Он не успокаивался, он уже просто рычал. Пытался успокоится, переставал и переводил дыхание, но тут же накидывался снова. В его глазах было удивление. Он не ожидал наверняка, что не сможет контролировать себя совсем. А она внутри радовалась очередной жертве. Хоть и сама была тоже жертвой.
"Так вот как ты мужчин соблазняешь!"
"Я хочу чувствовать тебя всем телом".
Да. Именно так. И дальше понеслось безумство, два тела, пот вперемешку, поцелуи взахлеб, уже горели губы, но хотелось еще...
Ей нравилось после обнимать его. В такие моменты они оба были искренними. Ее внутренняя дрожь немного утихомирилась. Она могла спокойно вздохнуть и отправиться вместе в душ. В голову пришло стесняться своей наготы и фигуры, но под его взглядом она поняла, что это совершенно лишнее. Она была женщиной. Его.
Она не могла спать ни в предыдущую ночь, ни в ночь перед отъездом. В глазах стояла их переписка, она в полусне задавала ему вопросы, все перемешалось. Поэтому она и выбрала ранний автобус, чтобы встати в 6 утра или раньше. Иначе это было бы пыткой ждать дома. Утро преподнесло ей еще один неприятный сюрприз - мало того, что ужасно болела голова из-за плохого сна, болело горло, так еще и глаз стал болеть. Да, красавицей с красным глазом она предстанет пред ним. Организм взбунтовался. От стресса на работе или намек на то, что не стоит ехать в Ригу?
И вот наконец-то она в автобусе. Он уже с прошлого вечера в автобусе Москва-Рига, поэтому так здорово, что можно было по дороге переписываться. Общались не о предстоящей встрече, а просто болтали. Ей нужно было отвлечься, потому что начинала волноваться. Ведь реальность бывает разной и чаще всего разочаровывает. И в глубине души она возможно даже надеялась на общее и обоюдное разочарование, тогда ничего не будет, они выпьют кофе и каждый разойдется по своим делам. Ей было куда пойти в Риге и с кем провести время.
В голове крутилась и еще одна мысль. Ее наивность боролась с желанием. Они никогда не говорили о сексе. И она принимала тот вариант, хотя с трудом, что между ними ничего не будет, только совместные прогулки по Риге. Хотя и предполагалось, что они будут жить в одном номере гостиницы в одной постели. Да, как же все раздваивалось в ней, с одной стороны она не хотела опять совершать такую ошибку, с другой - она хотела или соблазнить, или быть соблазненной. Она была в него влюблена и она очень хотела его. И сама не понимала почему. Ведь красавцем он не был, но она всегда западала на чудиков. А он как раз один из таких. Она не изменяла своим предпочтениям опять.
Его автобус опаздывал на почти полтора часа. Она купила журнал, взяла салат и чай и села в кафе на автостанции, где можно было видеть приезд автобусов. Они продолжали переписываться и он ей даже позвонил. Она пыталась быть спокойной, не хотелось ощущать свои холодные руки, боли в животе и сухость во рту. Поэтому чай, отвлекаться журналом и смотреть на часы. Ей показалось, что она увидела его автобус. Вскочила, залпом допила чай, дрожащими руками стала искать пудреницу в сумке, попыталась привести себя в более менее нормальный вид. Оделась и побежала на перрон. Волнение захлестнуло сильной волной.
Но это был не его автобус. Опять мучительное ожидание. Дул сильный ветер и становилось холодно. Дурацкий конец апреля, так хотелось тепла...Так хотелось его тепла, наконец-то его обнять...
И тут долгожданный автобус Москва-Рига. Дыши глубже...Она не видела как он подошел. Он оказался ростом с нее, и плечи не широкие. И его глаза, добрые и озорные одновременно. Они обнялись и оба нервничали.
-Ну пошли куда-нибудь!
И вот наконец-то она в автобусе. Он уже с прошлого вечера в автобусе Москва-Рига, поэтому так здорово, что можно было по дороге переписываться. Общались не о предстоящей встрече, а просто болтали. Ей нужно было отвлечься, потому что начинала волноваться. Ведь реальность бывает разной и чаще всего разочаровывает. И в глубине души она возможно даже надеялась на общее и обоюдное разочарование, тогда ничего не будет, они выпьют кофе и каждый разойдется по своим делам. Ей было куда пойти в Риге и с кем провести время.
В голове крутилась и еще одна мысль. Ее наивность боролась с желанием. Они никогда не говорили о сексе. И она принимала тот вариант, хотя с трудом, что между ними ничего не будет, только совместные прогулки по Риге. Хотя и предполагалось, что они будут жить в одном номере гостиницы в одной постели. Да, как же все раздваивалось в ней, с одной стороны она не хотела опять совершать такую ошибку, с другой - она хотела или соблазнить, или быть соблазненной. Она была в него влюблена и она очень хотела его. И сама не понимала почему. Ведь красавцем он не был, но она всегда западала на чудиков. А он как раз один из таких. Она не изменяла своим предпочтениям опять.
Его автобус опаздывал на почти полтора часа. Она купила журнал, взяла салат и чай и села в кафе на автостанции, где можно было видеть приезд автобусов. Они продолжали переписываться и он ей даже позвонил. Она пыталась быть спокойной, не хотелось ощущать свои холодные руки, боли в животе и сухость во рту. Поэтому чай, отвлекаться журналом и смотреть на часы. Ей показалось, что она увидела его автобус. Вскочила, залпом допила чай, дрожащими руками стала искать пудреницу в сумке, попыталась привести себя в более менее нормальный вид. Оделась и побежала на перрон. Волнение захлестнуло сильной волной.
Но это был не его автобус. Опять мучительное ожидание. Дул сильный ветер и становилось холодно. Дурацкий конец апреля, так хотелось тепла...Так хотелось его тепла, наконец-то его обнять...
И тут долгожданный автобус Москва-Рига. Дыши глубже...Она не видела как он подошел. Он оказался ростом с нее, и плечи не широкие. И его глаза, добрые и озорные одновременно. Они обнялись и оба нервничали.
-Ну пошли куда-нибудь!